Кто прав: народ или я?
На народ я всегда смотрел как на некого судию высшего – что в политике, что в искусствах, что в смыслах жизни...
Раз народ хвалит, нравится ему – значит, оно того стоит.
Не нравится, не отвечает это его чувствам, желаниям – ищи проблемы в себе. Наш народ не обманешь, он толк лучше любого эксперта знает.
Вот так и рос. И всегда только на народ наш мудрый ориентировался. И не было у меня с ним по части вкуса никаких сильных расхождений.
Нравились народу Есенин, Булгаков, «Три товарища» Ремарка – и я тоже впечатлялся.
Нравились ему Высоцкий, Пугачёва, Тихонов-Штирлиц, – и я от них млел.
Бывало, и не нравился кто-то так уж очень, а как услышу, что народ от него тащится, тоже загораюсь.
Народное мнение – это как баба желанная тобой крутит, не устоишь.
А потом что-то случилось – или со мной, такой умный стал, или, уж извиняйте, с народом. Ну, никак наши вкусы не сходятся.
Что ему по нраву – меня отторгает.
Где народ гогочет, вау кричит – я злюсь, всего передёргивает.
Не нравятся мне, хоть убей, его нынешние идолы, избранники, шуты допущенные, все, кто в тренде, на виду, на слуху...
Даже вот по всяким там ток-шоу могу сказать: большинство явно одних поддерживает, а я, словно отщепенец, других…
И теперь уже наоборот получается: как прослышу, что народ одобряет, сразу завожусь против.
Не желаю быть больше, как все – свое Я стало превыше.
Что же это такое? – думаю. Почему вдруг так разошлись мы с народом во вкусах? Кто же все-таки из нас прав – я или большинство?
– Ау, большинство, – кричу я, – откликнись, объясни мне, Христа ради, почему тебе вся эта лажа нравится, может, я не понимаю чего?
И вдруг выходит какой-то чин в дорогущем костюме, говорит: – Звали? Я представитель администрации. Что вас интересует?
Я, конечно, опешил: – Да я хотел вообще-то с самим большинством пообщаться…
Чин: – А я, собственно, и представляю наше большинство… Но если вам этого мало… – И вызывает на подмогу трех спецов.
Первый (как видно, полковник или даже повыше) отвечает за упорядочение народных вкусов; другой (судя по глазкам, очень честный) – из центра по изучению мнений; ну а третьего я и сам узнал: наш видный телеоратор, только без макияжа и молчит.
– А где же народ? – удивился я.
Чин (наставительно): – Поэта Евтушенко уважаете? А он, между прочим, писал: «Но вот идет на цыпочках Уланова, и это тоже для меня народ…»
– Нет, – заупрямился я. – Давайте все-таки простых граждан, без цыпочек…
Наконец, появляются простые граждане: бюджетница с надувным шариком ЕР (похоже, прямо с мероприятия), пенсионер в полинялой фуражке вохровца и сексапильная деваха с портретом главного мачо на майке.
Пенсионер тут же заявляет: – Мы всем довольны. Держимся вопреки всяким вражеским вылазкам. Постоянно чувствуем заботу партии и правительства…
Затем вступает бюджетница: – Нам всегда с транспортом помогают, когда на митинг идём. Деньгами тоже… Вот и сейчас дали… – И показывает мне сторублевую купюру.
– Ну, о моих вкусах догадаться нетрудно, – защебетала игриво девица, приподняв грудь с портретом… Но если у вас будут вопросы, мы можем их в неофициальном формате обсудить. – И зазывно, по-русалочьи усмехается.
Но не успел я и рта раскрыть, как встрял топ-пропагандист со своим звонким голоском: – А я вообще не понимаю, какие могут быть у этого господина вопросы к народу, это народ должен спрашивать с таких, как он. Мы же 24 часа в сутки обо всем рассказываем: что народу нравится, а что – нет, и как наши враги с помощью вот таких лузеров навязывают нам свои вкусы…
– А мы постоянно отслеживаем доверие народа, – добавил знаток народных вкусов, – несмотря на то, что и так все ясно. Рейтинг просто зашкаливает, только северокорейские товарищи впереди.
– А я скажу так, – внушительно заявил, в свою очередь, то ли полкаш, то ли генерал: о вкусах народа не спорят. С ними либо соглашаются, либо будем записывать в иностранные агенты…
Чин: – Слышите, что компетентные службы говорят? Так что вам пора определяться – с кем вы: с народом или... – И он кивнул куда-то в сторону Запада.
Я вдруг вспомнил, как еще подростком смотрел в родном мне кинотеатре «Метрополь» фильм «Бриллиантовая рука» Гайдая и как вместе с залом, словно под дирижёрскую палочку, взрывался диким хохотом, заражаясь еще вдобавок смехом других. До чего ж это было здорово!
– Я с народом, – торжественно произнес я, словно давая присягу.
– Вау! – закричала девица. – Россия вперед! – И все начали меня поздравлять.
