Укуренное поколение
История подпольной прессы 1960-х
Interference Archive – собрание самых разных свидетельств социально-политической активности, от значков до газет. Их последний проект – выставка культовых андерграундных изданий "Повстанческая печать", из которой становится ясно, почему американская революция 1960-х не состоялась.
Interference Archive — никакой не архив, а лавочка. Лавка чудес, лавка старьевщика или просто склад осколков — книг, плакатов, фоток,— сгоревших, как метеориты, социальных движений. Такая — в неплохом смысле слова — сектантская явка для последних битников с седыми "хвостиками", вегетарианцев-анашистов и юных оккупантов Уолл-стрит.
Да что там говорить — это вообще в Бруклине. Даже не на Манхэттене.
Но выставка "Rebel Newsprint", посвященная "подпольной прессе" 1960-х — некоторые издания, как Fifth Estate, здравствуют с 1965 года и поныне,— что угодно, только не междусобойчик. В 1969 году в США выходило 500 изданий, объединенных в "Синдикат подпольной прессы". В них сотрудничали живые классики Чарльз Буковски, Кен Кизи, Норман Мейлер, Джозеф Хеллер, рисовальщики Уолли Вуд, Роберт Крамб, Трина Роббинс.
Нормальное "подполье", да?
В 1969 году поэту Джону Синклеру впаяли "червонец" за два "косяка", которыми он угостил агента Госнаркоконтроля под прикрытием: на концерте в его защиту выступили Аллен Гинзберг, Джон Леннон, Фил Окс, Стиви Уандер, Арчи Шип. Через три дня Синклера выпустили.
На пике популярности "Черных пантер" (1970) их газета выходила 139-тысячным тиражом. А ведь речь шла о радикальной партии, лидеры которой пали от "случайных" полицейских пуль или бежали в Алжир, где провозгласили, однако, чернокожее "правительство США в изгнании".
Ихний "министр культуры", художник Эмори Дуглас посетил вернисаж: большой такой, добрый 70-летний дядька в седой бороде и растаманском наряде.
Счет читателей шел на миллионы. Немудрено: нигде и никогда жажда революции, вера в возможность альтернативного общества, не объединяли стольких людей. Добрые хиппи, верившие, что коллективная медитация заставит Пентагон взмыть и улететь к такой-то матери. Злые яппи, планировавшие высыпать в чикагский водопровод мешок ЛСД и посмотреть, что будет. Противники войны во Вьетнаме — от жгущих повестки до жгущих призывные пункты. Неотразимые "пантеры": черные кожаные куртки, черные береты, черные перчатки, черные очки. Экологи, феминистки, байкеры.
Порнографы, наконец. Эл Гольдштейн заявил, что Джордж Уоллес, губернатор Алабамы и патентованный расист, научился трахаться, читая его журнал Screw, тот предъявил охальнику пятимиллионный счет за моральный ущерб.
Сошлись они на 12,5 тысячах, но с тех пор Гольдштейн разорился и присел в тюрьму за сексуальные домогательства. Вообще, никто из звезд "подполья" не был журналистом по преимуществу. Журналистику они ощущали как вид творчества и/или революционной борьбы. Харви Вассерман, как создал в 1973 году, так до сих пор и возглавляет движение против ядерной энергетики. Билл Айерс основал (1969) боевую организацию Weather Underground. "Синоптики" взорвали памятник чикагским копам, и так уже взорванным анархистами в 1886 году, Капитолий и Пентагон, но никого не убили. Зато троих из них разорвала собственная бомба. Ныне Айерс — видный профессор педагогики.
Всесторонне одаренный Арт Канкин — в 1939 году шестилетний скрипач стал самым юным музыкантом, выступавшим в Карнеги-холл, а дебютировать на эстраде в 1961 году его заставил гений stand-up comedy Ленни Брюс — светило конспирологии. На эту ниву он набрел в бытность издателем The Realist, написав — читатели поверили,— что цензура изъяла из солидной книги об убийстве Джона Кеннеди главу о том, как Линдон Джонсон поимел труп президента через пулевое отверстие в шее.
В общем, все при деле. Но разве они этого хотели? Разве не революции, которая была — без дураков — на расстоянии вытянутой руки, а потом вдруг куда-то слиняла?
Прежде всего, они слишком буквально поняли тезис Герберта Маркузе о нерасчлененности политической, культурной и сексуальной революций. "Белые пантеры" Синклера требовали "рок-н-ролла, допинга, секса на улицах и отмены капитализма". Бедной "пантере" было не разобраться без "косяка", с чего начинать: с минета или штурма "казарм Монкада". Возьмет "пантера" паузу, "дунет" и забудет, о чем думала: и так хорошо. Гедонизм — страшная контрреволюционная сила.
Эстетика "подпольной" прессы ярко объясняет, почему революция не состоялась. Газета, ведь это что — коллективный агитатор и организатор. Пропаганда должна быть лаконична, как гениальный плакат (1928) Джона Хартфильда с огромной, растопыренной пятерней: "5 пальцев — рука. 5 — ты схватишь врага. Голосуйте за список компартии Германии N5". Таких образов в "подпольной" прессе раз-два и обчелся. Один из них — на обложке East Village Other (июнь 1967-го) — окровавленный манифестант в наручниках, да еще и вниз головой: "Бог мой! Бог мой! Где это происходит? Это происходит в Америке!" Да и то — что это за причитания, недостойные революционера.
Остальные художники — даже Дуглас, любивший рисовать много-много "калашниковых", нацеленных на хнычущую свиноматку в полицейском мундире,— безнадежно растекаются, размениваются на какие-то завитушки, обильные детали. Рассматривать это, в общем, интересно: вот президент Джонсон с бомбой вместо члена, а вот вьетнамские девушки, которым он этим орудием угрожает, а вот карта военных действий в Камбодже и Лаосе. Но опять-таки пока рассмотришь, праведный гнев, влекущий на баррикады, притомится, пробьет час вечернего "косяка", а там уже и на групповой секс пора поспешать.
Курить, одним словом, надо меньше.
