Холодная война без излишнего политеса

Россия и США признали, что более не воспринимают друг друга в качестве стратегических партнеров. Список претензий, предъявленных Соединенным Штатам президентом Владимиром Путиным и министром обороны Сергеем Ивановым в Мюнхене, а также заявления, сделанные в последние дни американскими представителями, не вписываются в рамки партнерского диалога. Одновременно Москва и Вашингтон демонстрируют готовность предпринять шаги, способные вернуть две державы к противостоянию.

Многие эксперты назвали происходящее свидетельством «новой холодной войны», предсказав переход России к более активной внешней политике (подробно см. В ожидании контрнаступления). В практическом плане это будет означать попытку Москвы ограничить влияние Вашингтона в наиболее горячих точках (прежде всего на Ближнем Востоке), что неизбежно приведет к усилению противостояния по ряду острых проблем (например, ядерная программа Ирана, система ПРО и базы НАТО в Восточной Европе, Косово). Новый всплеск эмоций имеет негативный для Москвы информационный фон: западная пресса продолжает муссировать энергетические конфликты России с ее соседями, военное сотрудничество с Ираном в условиях тупика на шестисторонних переговорах по ядерной программе, противодействие Кремля планам провозглашения независимости Косово, а также дела об убийствах Политковской и Литвиненко и меры российских властей против иностранных инвесторов.

Шпиономания по Гейтсу

«Новой холодной войны нам не надо!» – так шеф Пентагона Роберт Гейтс отреагировал на мюнхенскую речь Владимира Путина, обвинившего США в узурпации влияния, провоцировании международных кризисов и навязывании гонки вооружений. «Все шпионы говорят напрямую», – сказал американский министр, комментируя откровенное выступление Путина. При этом Гейтс напомнил, что сам был когда-то шпионом, но «его отправили на переподготовку».

Шеф Пентагона предпочел дополнительно не обострять отношения с Москвой, сконцентрировавшись на общих интересах России и Запада. Так, Гейтс заявил, что страны НАТО должны сотрудничать с Россией в вопросах безопасности, а Россия не должна бояться приближения альянса к своим границам. «Мы все имеем много общих проблем и вызовов, которые должны решаться в партнерстве с другими странами, в том числе с Россией», – сказал глава Пентагона.

Смягчить остроту противоречий попытался и Белый дом. Официальный представитель Совета национальной безопасности Гордон Джондро заявил: «Мы удивлены и расстроены комментариями президента Путина. Его обвинения неверны. Мы ожидаем, что сотрудничество с Россией продолжится в областях, значимых для международного сообщества, – в борьбе с терроризмом и угрозой распространения оружия массового уничтожения».

Вероятно, в Вашингтоне сделали скидку на формат Мюнхенской конференции, который позволил Путину «избежать излишнего политеса». Нельзя исключать, что США более подробно ответят Москве позднее. При этом не стоит ожидать, что Вашингтон воспримет критику Путина и проявит гибкость.

Упоминание Гейтса о холодной войне далеко не случайно. И очередной повод говорить о ней дал именно шеф Пентагона на минувшей неделе. Роберт Гейтс сослался на «непредсказуемость» России, по сути поставив ее в один ряд со странами «оси зла». Напомним, что, выступая в среду в Палате представителей Конгресса США, Гейтс заявил, что «кроме ведения войны с глобальным терроризмом, необходимо противостоять угрозам, с которыми сталкиваются США из-за ядерных амбиций Ирана и Северной Кореи и нечетких позиций таких стран, как Россия и Китай, которые к тому же занимаются наращиванием вооружений». Шеф Пентагона призвал к значительному увеличению численности сухопутных войск, указав, что Америке нужны «силы, способные воевать с большими армиями».

И хотя высказывания Роберта Гейтса, пытавшегося оправдать рост военных расходов, имели прежде всего внутреннюю направленность, в Москве они вызвали серьезную озабоченность. Оценки такого рода здесь неизменно трактуются как объявление России в качестве врага.

Без пустых дипломатических штампов

Желание говорить без «излишних политесов» и «пустых дипломатических штампов», как выражается Владимир Путин, возникло у российского президента не только в Мюнхене. Его прямолинейные высказывания по целому ряду международных вопросов звучали на недавней пресс-конференции в Москве, а также на важных международных встречах последних месяцев, в том числе с канцлером ФРГ Ангелой Меркель, и саммитах Россия–ЕС. Исключение составляет, пожалуй, лишь ханойская встреча с президентом США Джорджем Бушем. Иными словами, главный адресат претензий Москвы вполне может их не слышать или делать вид, что не слышит.

Способствует ли жесткая риторика Кремля укреплению позиций России на международной арене? Вопрос как минимум спорный. Осложняет ли работу дипломатии? Очевидно, да. По состоянию на вчерашний день ни один из партнеров Москвы не подписался под претензиями, озвученными российскими руководителями в Мюнхене. Другое дело, что в более дипломатичных по форме высказываниях, которые предпочли использовать, например, хозяева встречи – немцы, были выражены схожие озабоченности.